Неточные совпадения
Общие подозрения еще более увеличились, когда заметили, что местный предводитель дворянства с некоторого времени
находится в каком-то неестественно возбужденном состоянии и всякий раз, как встретится с градоначальником,
начинает кружиться и выделывать нелепые телодвижения.
Дарья Александровна заметила, что
в этом месте своего объяснения он путал, и не понимала хорошенько этого отступления, но чувствовала, что, раз
начав говорить о своих задушевных отношениях, о которых он не мог говорить с Анной, он теперь высказывал всё и что вопрос о его деятельности
в деревне
находился в том же отделе задушевных мыслей, как и вопрос о его отношениях к Анне.
«Чем доказать, что я — не вор? Разве это теперь возможно? Уехать
в Америку? Ну что ж этим докажешь? Версилов первый поверит, что я украл! „Идея“? Какая „идея“? Что теперь „идея“? Через пятьдесят лет, через сто лет я буду идти, и всегда
найдется человек, который скажет, указывая на меня: „Вот это — вор“. Он
начал с того „свою идею“, что украл деньги с рулетки…»
Превосходное имение его
находилось сейчас же на выезде из нашего городка и граничило с землей нашего знаменитого монастыря, с которым Петр Александрович, еще
в самых молодых летах, как только получил наследство, мигом
начал нескончаемый процесс за право каких-то ловель
в реке или порубок
в лесу, доподлинно не знаю, но
начать процесс с «клерикалами» почел даже своею гражданскою и просвещенною обязанностью.
Он уже успел вполне войти
в тон, хотя, впрочем, был и
в некотором беспокойстве: он чувствовал, что
находится в большом возбуждении и что о гусе, например, рассказал слишком уж от всего сердца, а между тем Алеша молчал все время рассказа и был серьезен, и вот самолюбивому мальчику мало-помалу
начало уже скрести по сердцу: «Не оттого ли де он молчит, что меня презирает, думая, что я его похвалы ищу?
Начиная жизнеописание героя моего, Алексея Федоровича Карамазова,
нахожусь в некотором недоумении. А именно: хотя я и называю Алексея Федоровича моим героем, но, однако, сам знаю, что человек он отнюдь не великий, а посему и предвижу неизбежные вопросы вроде таковых: чем же замечателен ваш Алексей Федорович, что вы выбрали его своим героем? Что сделал он такого? Кому и чем известен? Почему я, читатель, должен тратить время на изучение фактов его жизни?
Речки: Тания (по-китайски Седонерл и по-удэгейски Дана), Вязтыгни, Хоома. Хотэ и Онектого (по-удэгейски Онекгозо, а по-китайски Миланзуай) — горные ручьи, текущие к морю по небольшим распадкам. Далее будет река Таэле (по-удэгейски Таэ) длиною 12 км. Около устья долина ее суживается, и река течет как бы
в ущелье.
В истоках Таэле
находится горный узел, откуда берут
начало и другие реки: к северо-востоку течет река Билимбе, к югу — маленький ручей Иеля.
Далее будет река Таэле (по-удэгейски Таэ) длиною 12 км. Около устья долина ее суживается, и река течет как бы
в ущелье.
В истоках Таэля
находится горный узел, откуда берут
начало и другие реки: к северо-востоку течет река Билимбе, к югу — маленький ручей Иеля.
Во Владивостоке
в начале этого года разнесся слух, что
в окрестностях залива Джигит
находятся богатейшие золотые россыпи и даже алмазы.
Истоки ее
находятся в горном узле, откуда берут
начало реки Амагу и Кулумбе, о которых речь будет ниже.
Река Сица течет
в направлении к юго-западу. Свое
начало она берет с Сихотэ-Алиня (перевала на реку Иман) и принимает
в себя только 2 притока. Один из них Нанца [Нан-ча — южное разветвление.], длиной
в 20 км,
находится с правой стороны с перевалом на Иодзыхе. От истоков Нанца сперва течет к северу, потом к северо-востоку и затем к северо-западу.
В общем, если смотреть вверх по долине,
в сумме действительно получается направление южное.
К вечеру
в этот день нам удалось дойти до реки Ното. Истоки ее
находятся приблизительно там, где пересекаются 45-я параллель и 135-й меридиан (от Гринвича). Отсюда берут
начало река Ваку и все верхние левые притоки Имана.
В четырех верстах от меня
находилось богатое поместье, принадлежащее графине Б***; но
в нем жил только управитель, а графиня посетила свое поместье только однажды,
в первый год своего замужества, и то прожила там не более месяца. Однако ж во вторую весну моего затворничества разнесся слух, что графиня с мужем приедет на лето
в свою деревню.
В самом деле, они прибыли
в начале июня месяца.
—
В начале 1812 года, — сказал Бурмин, — я спешил
в Вильну, где
находился наш полк.
Горничная жены пензенского жандармского полковника несла чайник, полный кипятком; дитя ее барыни, бежавши, наткнулся на горничную, и та пролила кипяток; ребенок был обварен. Барыня, чтоб отомстить той же монетой, велела привести ребенка горничной и обварила ему руку из самовара… Губернатор Панчулидзев, узнав об этом чудовищном происшествии, душевно жалел, что
находится в деликатном отношении с жандармским полковником и что, вследствие этого, считает неприличным
начать дело, которое могут счесть за личность!
В начале зимы его перевезли
в Лефортовский гошпиталь; оказалось, что
в больнице не было ни одной пустой секретной арестантской комнаты; за такой безделицей останавливаться не стоило:
нашелся какой-то отгороженный угол без печи, — положили больного
в эту южную веранду и поставили к нему часового. Какова была температура зимой
в каменном чулане, можно понять из того, что часовой ночью до того изнемог от стужи, что пошел
в коридор погреться к печи, прося Сатина не говорить об этом дежурному.
В той части русской армии, где
находился мой дед, были убиты все начальствовавшие,
начиная с генерала.
Тогда, видя, что процедура бритья
находится только
в начале, а прервать ее Уляницкий не намерен, мы с младшим братом тоже спустились
в комнату и присоединились к неистовой пляске.
В XVIII
в. и
в начале XIX
в. у нас настоящей философии не было, она
находилась в младенческом состоянии [См.: Г. Шпет.
Но
начало зла одинаково не
находится ни
в Боге, ни вне Бога (как бытие самостоятельное).
Это оттого, что они приезжали на Сахалин,
находясь еще под свежим впечатлением цейлонской и японской или амурской природы, и оттого, что они
начинали с Александровска и Дуэ, где природа
в самом деле жалка.
Притом
в дробовике
находятся только два сорта дроби, а
в патронташе могут быть заряды
начиная с безымянки до самой мелкой бекасиной дроби.
Из этого
начала развивается то вечно осадное положение,
в котором неизбежно
находится каждый обитатель «темного царства», пускающийся
в практическую деятельность, с намерением добиться чего-нибудь…
Этим-то средством он и выбивается из ничтожества,
в котором
находился, и
начинает сам дурить, совершенно с спокойною совестью, считая и самодурство точно так же законным, как и прежнее свое унижение.
— Если я… —
начал он, поминутно обрывая и перескакивая, — я так вам благодарен и так виноват пред вами… я… вы видите… — он опять указал на комнату, —
в настоящую минуту я
нахожусь в таком положении…
Ночь была тихая, теплая, светлая, — петербургская ночь
начала июня месяца, но
в густом, тенистом парке,
в аллее, где он
находился, было почти уже совсем темно.
В то же время, когда он порывисто двинулся с места, после мгновенной остановки, он
находился в самом
начале ворот, у самого входа под ворота с улицы.
На этих днях, почтенный друг Егор Антонович, получил я ваши листки от 17 января, мне их привез черномазый мой племянник, которого я распек за то, что он с вами не повидался
в Петербурге. На всякий случай
начинаю беседу с вами, когда-нибудь
найдется возможность переслать болтовню.
Потом покусал верхушку пера, пососал губы и
начал: «Хотя и
находясь в настоящую время
в противозаконном положении без усякий письменный вид, но по долгу цести и совести свяссенною обязанностию за долг себе всегда поставляю донести, что…» и т. д.
Я думаю, что наше дело пропало
в самом
начале, и пропало оно потому, что между нами
находитесь вы, — продолжала Лиза.
Кажется, господа доктора
в самом
начале болезни дурно лечили меня и наконец залечили почти до смерти, доведя до совершенного ослабления пищеварительные органы; а может быть, что мнительность, излишние опасения страстной матери, беспрестанная перемена лекарств были причиною отчаянного положения,
в котором я
находился.
Долго
находился я
в совершенном изумлении, разглядывая такие чудеса и вспоминая, что я видел что-то подобное
в детских игрушках; долго простояли мы
в мельничном амбаре, где какой-то старик, дряхлый и сгорбленный, которого называли засыпкой, седой и хворый, молол всякое хлебное ухвостье для посыпки господским лошадям; он был весь белый от мучной пыли; я
начал было расспрашивать его, но, заметя, что он часто и задыхаясь кашлял, что привело меня
в жалость, я обратился с остальными вопросами к отцу: противный Мироныч и тут беспрестанно вмешивался, хотя мне не хотелось его слушать.
Вихров
начал уже чувствовать, что он обмирает
в этом обществе: с кем заговорить, что с собой делать — он решительно не
находился…
— Скажи, любезная, не
находилась ли ты
в любовной связи вот с этим Парфеном Ермолаевым? —
начал Вихров.
— Извините, Николай Иваныч, —
начал господин полицеймейстер, — но у вас
в настоящее время
находится господин Горехвастов.
Я вижу, что он
начинает нравиться даже Грише, потому что тот, поглядывая на него, изредка проговаривается:"Ишь постреленок!", что доказывает, что он
находится в хорошем расположении духа.
Но мы были не одни; кроме лиц, которые скрылись за перегородкой,
в комнате
находился еще человек
в длиннополом узком кафтане, с длинными светло-русыми волосами на голове, собранными
в косичку. При появлении моем он встал и, вынув из-за пояса гребенку, подошел пошатываясь к зеркалу и
начал чесать свои туго связанные волосы.
Напоследях и
в нем порча заводиться
начала, потому что стали там проходить возы с товарами на Вочевскую пристань: [Устьвочевская пристань (Вологодской губернии)
находится в верховьях Северной Кельтмы, впадающей
в Вычегду.
— Только стало мне жить при ней полегче.
Начала она меня
в скиты сговаривать; ну, я поначалу-то было
в охотку соглашалась, да потом и другие тоже тут люди
нашлись:"Полно, говорят, дура, тебя хотят от наследства оттереть, а ты и рот разинула". Ну, я и уперлась. Родитель было прогневался, стал обзывать непристойно, убить посулил, однако Манефа Ивановна их усовестили. Оне у себя
в голове тоже свой расчет держали. Ходил
в это время мимо нашего дому…
Жить становилось невыносимо; и шутовство пропало, не лезло
в голову. Уж теперь не он бил жену, а она не однажды замахивалась, чтоб дать ему раза. И старики
начали держать ее сторону, потому что она содержала дом и кормила всех. — "
В нашем званье все так живут, — говорили они, — а он корячится… вельможа
нашелся!"
Но потому-то именно и надо это дело как-нибудь исподволь повести, чтобы оба, ничего, так сказать, не понимаючи, очутились
в самом лоне оного. Ловчее всего это делается, когда люди
находятся в состоянии подпития. Выпьют по стакану, выпьют по другому — и вдруг наплыв чувств! Вскочут,
начнут целоваться… ура! Капитолина Егоровна застыдится и скажет...
Вскоре после того разнесся слух, что надворный советник Куропилов не являлся даже к губернатору и, повидавшись с одним только вице-губернатором, ускакал
в именье Язвина, где
начал, говорят, раскапывать всю подноготную. Приближенные губернатора объявили потом, что старик вынужденным
находится сам ехать
в Петербург. При этом известии умы сильно взволновались. Дворянство
в первом же клубе решило дать ему обед.
Между прочим, подходило понемногу время первого для фараонов лагерного сбора. Кончились экзамены. Старший курс перестал учиться верховой езде
в училищном манеже. Господа обер-офицеры стали мягче и доступнее
в обращении с фараонами. Потом курсовые офицеры
начали подготовлять младшие курсы к настоящей боевой стрельбе полными боевыми патронами.
В правом крыле училищного плаца
находился свой собственный тир для стрельбы, узкий, но довольно длинный, шагов
в сорок, наглухо огороженный от Пречистенского бульвара.
Начали быстро собираться, чтобы поспеть к полуденному поезду. Но не прошло получаса, как явился из Скворешников Алексей Егорыч. Он доложил, что Николай Всеволодович «вдруг» приехали поутру, с ранним поездом, и
находятся в Скворешниках, но «
в таком виде, что на вопросы не отвечают, прошли по всем комнатам и заперлись на своей половине…»
Он вдруг встал, повернулся к своему липовому письменному столу и
начал на нем что-то шарить. У нас ходил неясный, но достоверный слух, что жена его некоторое время
находилась в связи с Николаем Ставрогиным
в Париже и именно года два тому назад, значит, когда Шатов был
в Америке, — правда, уже давно после того, как оставила его
в Женеве. «Если так, то зачем же его дернуло теперь с именем вызваться и размазывать?» — подумалось мне.
Когда вскоре за тем пани Вибель вышла, наконец, из задних комнат и
начала танцевать французскую кадриль с инвалидным поручиком, Аггей Никитич долго и пристально на нее смотрел, причем открыл
в ее лице заметные следы пережитых страданий, а
в то же время у него все более и более созревал задуманный им план, каковый он намеревался
начать с письма к Егору Егорычу, написать которое Аггею Никитичу было нелегко, ибо он заранее знал, что
в письме этом ему придется много лгать и скрывать; но могущественная властительница людей — любовь — заставила его все это забыть, и Аггей Никитич
в продолжение двух дней, следовавших за собранием, сочинил и отправил Марфину послание,
в коем с разного рода экивоками изъяснил, что,
находясь по отдаленности места жительства Егора Егорыча без руководителя на пути к масонству, он, к великому счастию своему, узнал, что
в их городе есть честный и добрый масон — аптекарь Вибель…
Произошло его отсутствие оттого, что капитан, возбужденный рассказами Миропы Дмитриевны о красоте ее постоялки, дал себе слово непременно увидать m-lle Рыжову и во что бы то ни стало познакомиться с нею и с матерью ее, ради чего он, подобно Миропе Дмитриевне, стал предпринимать каждодневно экскурсии по переулку,
в котором
находился домик Зудченки, не заходя, впрочем, к сей последней, из опасения, что она
начнет подтрунивать над его увлечением, и
в первое же воскресенье Аггей Никитич, совершенно неожиданно для него, увидал, что со двора Миропы Дмитриевны вышли: пожилая, весьма почтенной наружности, дама и молодая девушка, действительно красоты неописанной.
Углаков очень живо
начал описывать актеров, рассказывал про них разные анекдоты, и
в этом случае больше всех выпало на долю Максиньки, который будто бы однажды горячо спорил с купцом о том,
в каких отношениях,
в пьесе «Горе от ума»,
находится Софья Павловна с Молчалиным:
в близких или идеальных.
Ибо человек, будучи одинаково причастен духа божия и стихийной натуры мира и
находясь свободною душою своею посреди сих двух
начал, как некая связь их и проводник действия божия
в мире, тем самым имел роковую возможность разъединить их, уклонившись от божественного
начала и перестав проводить его
в натуру.
В средине
находился основной овал — живот, и когда он
начинал колыхаться, то и все прочие овалы и овалики приходили
в движение.